Хироко Кодзима

Устный переводчик проектов в области кинематографа и музыки, переводчик художественной литературы, писатель.

Среди переводов: «Dolce.Нежно» (изд. Иванами сётэн), «И Чехов воскреснет» (изд. Сёси Ямада), «Диалоги с Сокуровым» (изд. Кавадэ сёбо), «Чебурашка» (изд. Хэйбонся), «Ёжик в тумане», «Лиса и заяц» (изд. Фукуинкан), Норштейн «Цапля и журавль», Гоголь «Шинель», Платонов «Благодарный заяц», коллекция Чехова «Каштанка», «Скрипка Ротшильда», «Студент», «Душечка», «Шуточка», «Крыжовник», «Мальчики», «В Москве на Трубной площади», «Невеста», «Ванька» (изд. Митани). Премия газеты Майнити за лучшую иллюстрированную книгу.

«Textura» публикует избранные эссе о Чехове из книги «Чехов-сан, простите!», выходящей в России осенью. Перевод Екатерины Рябовой.

…Кодзима-сан проявляет невероятное «избирательное сродство» – строить доверительные отношения с творческими людьми России, благодаря которой смогла заслужить доверие художника-мультипликатора Юрия Норштейна и режиссёра Александра Сокурова. И того, и другого без преувеличения можно назвать истинными гениями, представляющими Россию в своих областях творческой деятельности, и с обоими Кодзима-сан тесно подружилась. Можно только позавидовать такому счастью.

<…> В книге собраны эссе, написанные о творчестве и жизни Чехова, но написаны они так, будто Чехов всё ещё жив, а автор ведёт беседу, обращаясь к нему, как у учителю, другу или возлюбленному. Например, когда Кодзима-сан попросила Норштейна назвать три его самых любимых произведения мирового искусства, и тот, наряду с Рембрандтом и Веласкесом назвал рассказ Чехова «Студент», Кодзима-сан в восторге восклицает: «Кто бы мог подумать!», и вслед за этим поспешно извиняется: «Ой, Чехов-сан, простите!».

А ведь в комнате Кодзимы уже более тридцати, хотя нет, более сорока лет висит портрет Чехова, и за эти годы он стал уже «приятелем» автора. С таким подходом написана эта книга, поэтому мы не видим здесь критического разбора или литературоведческого анализа прозы Чехова. Чехов-сан – приятель писательницы, она размышляет над страницами его книг во время чтения и переводов, и со свойственной себе непосредственностью не слишком обращая внимания на стилистику, записывает свои мысли, балансируя между разговорной и письменной речью. Сталкиваясь со сложными для понимания моментами, Хироко-сан не притворяется, что всё понимает, а откровенно признаётся: «Если я неправа, то, пожалуйста, простите, Чехов-сан!», «Я ещё до конца не смогла раскрыть для себя этот рассказ. Пожалуйста, Чехов-сан, простите!». <…>

У Кодзимы-сан была ещё одна веская причина, по которой она извиняется перед Чеховым. Издательство «Мититани», выпустившее и эту книгу, прежде издало около двадцати иллюстрированных переводов Чехова. Новые переводы известных рассказов от «Каштанки» до «Дома с мезонином» в сопровождении оригинальных иллюстраций русских художников были опубликованы издательством «Мититани» и очень тепло приняты читателями. Кодзима-сан стала центральной фигурой этого проекта. Разумеется, Чехов писал эти рассказы, не рассчитывая, что они будут проиллюстрированы. Именно поэтому рождается тревога, а простит ли Чехов за то, что его произведения вышли в свет в таком виде, хотя она и оказывается неоправданной. Проиллюстрированные переводы Чехова «Мититани» (а среди переводчиков кроме Кодзимы-сан мы видим и Масахиро Кудо, и Ёсикадзу Накамура) можно назвать редким сплавом, родившимся в результате соединения прозы Чехова и духа русских художников, и не будет преувеличением сказать, что в истории публикаций переводной прозы в Японии  эта серия уже заняла достойное место.

Книга «Чехов-сан, простите!» написана особым авторским стилем, на её страницах то тут, то там мы видим не столько Чехова, сколько яркие черты личности писательницы, что оставляет неизгладимое впечатление. И история детства: «Когда мне было тринадцать лет, я страдала от врождённой болезни и только и думала о смерти, меня спас дневник Анны Франк», и чувства автора при виде опасных перемен в Японии последнего десятилетия, всё это автор тщательно описывает в своих эссе. Прочитав это в финале рецензии, кто-то, может быть, решит, что это книга вовсе и не о Чехове, но, признаться честно, я её увидел именно такой. Поэтому прошу ещё раз. Кодзима-сан, простите! Я уверен, что вы меня простите. Ведь это уникальная книга, которая могла быть написана только Вами.

Мицуёси Нумано

Профессор славистики Токийского университета, литературный критик, эссеист, переводчик

Спать хочется

Москва, середина марта. Снежит. Обычно в России снег искрится, в воздухе стоит снежная пыль, стоит оглянуться и, кажется, она вот-вот рассыплется, но сегодня не такой снег. Правда, и не такой мягкий и влажный, как в Токио.

Идёт сильный снег, образует сугробы.

Дворники, сгребающие снег лопатами, говорят на каком-то не известном мне языке, не по-русски. Они что-то громко кричат друг другу, сбрасывая снег с крыши. Выходцы из Средней Азии, приехавшие сюда на заработки. Может, оттого, что я тоже из Азии, один молодой человек, посмотрев на меня, улыбнулся. Наверное, вспомнил кого-то из своих знакомых. Я в ответ тоже не смогла сдержать улыбки. Спасибо!

Вдруг зазвонил мобильный, которым я пользуюсь только в России. Я посмотрела на номер. Начинается на 999… какой странный номер, я впервые такой вижу, подумала я про себя.

– Алло! Алло!

– …

Я совершенно не понимаю, что мне говорят. Голос высокий и мягкий.

– Это Хироко, – говорю я в трубку.

Но с той стороны тишина, а потом вешают трубку.

Телефон вновь звонит. И опять то же самое. Мне приходит смс от оператора связи. «Этот абонент позвонил вам 179 раз».

Я говорю по-русски, что это какая-то ошибка, и вам стоит проверить, куда вы звоните. Но с той стороны вешают трубку. Кажется, русского не понимают. Я пытаюсь по-английски. Но трубку опять вешают. Мне звонят каждый день, каждый день. Я отвечаю, говорю «алло», и сразу же после этого трубку вешают. Это повторялось столько раз, что во время работы я стала отключать телефон.

Как-то раз на экране я опять увидела знакомый уже номер… 999. Ничего не оставалось, как ответить.

– Папа! Папа! – кричал в трубку совсем маленький ребёнок, словно бы в отчаянии. Или со слезами. У меня от этого голоса всё в груди сжалось.

– Прости. Но это не папин телефон. Ты ошибся номером. Нужно проверить. Я…

Связь прервалась, унеся детский плач, полный отчаяния… Это повторялось вновь и вновь, мне позвонили больше двухсот раз. И, когда я уже была на грани, не зная, что делать, звонки вдруг стали реже. Услышав мой голос, с той стороны каждый раз сбрасывали звонок, а накануне моего возвращения в Японию звонки и вообще прекратились.

Настоящий папин номер, ну появись же, наконец-то, повторяла я, словно заклинание.

Каждый раз, увидев рабочих с азиатской внешностью на уборке снега, на дорожных работах или в магазине, я вглядываюсь в лица: «А не папа ли это того ребёнка?». Почему ребёнок звонит на мой номер, который я использую уже четыре или пять лет. Просто ли это ошибка? Мне стало даже это сниться, так тяжко, уж так тяжко, но ведь ребёнку, который звал своего папу, должно быть ещё тяжелее. У него, возможно, какие-то настоящие неприятности.

Чехов-сан, Вы ведь тоже писали рассказы, в которых главными героями выступали дети. Рассказ, который потом мне виделся в кошмарах, это «Спать хочется». Если пересказывать его совсем кратко… нянька маленького ребёночка, девчонка по имени Варька хочет спать, но каждый раз, когда её клонит в сон, её будит плач ребёнка, пока она наконец не душит его в бессознательном состоянии. Сон – это необходимое условие для жизни человека. Люди, подвергавшиеся страшным пыткам, когда им не давали спать, даже те, кто продолжал отрицать свою вину, быстро её признавали и засыпали. Сон для человека – это что-то вроде дыхания. Ребенок нёосознанно убивает младенца… Разве может быть что-то страшнее. Что будет с родителями этой девочки? А что будет с родителями младенца? Я кричала в глубине души. Чехов-сан, какой жестокий рассказ вы оставили нам! Кричала я со злостью и слезами. Вот оно что: может быть, это символ распрей? Иногда мне это приходит на ум. Ведь и младенец, и девочка… Дети всегда наше будущее! Разница в возрасте, разница во времени, в будущем… Но преступления в наши дни совсем не такие, как в этом рассказе. Они скрывают в себе ещё более запутанные трагедии. Хотя, если бы мы все прочитали послание, заключённое в этом рассказе, то может быть, и не происходили бы трагические события нашего двадцать первого века. Может быть, Вы предвидели всё, что теперь с нами происходит?..

Что за ягода крыжовник?

Чехов-сан, в кои-то веки у меня есть радостная новость. Читая Ваши произведения, я оглядываюсь вокруг и понимаю, что прошло сто лет, но всё по-прежнему так, как и прежде. А Ваши произведения кажутся такими свежими, что только диву даёшься.

Хотя в моей стране всё же кое-что изменилось. Теперь нужно внимательнее приглядываться и прислушиваться к происходящему. Некоторое время назад господин Х., председатель совета директоров одной телерадиовещательной компании, выступил перед репортёрами с заявлением о том, что СМИ должны быть отделены от какой-либо политической силы, защищая объективность и беспристрастность, реализуя право на свободу слова. Я почувствовала, как на глаза навернулись слёзы. (Хотя с позиции 2016 года кажется, что это события давно минувших дней).

Сказать по правде, когда-то очень давно я пыталась писать рассказы, как и Вы. Я ходила в библиотеку, чтобы описать эпоху, на фоне которой разворачивалось моё повествование. Я читала японские газеты, опубликованные до и после Второй мировой войны. Это было поразительно. Сколько лжи было в сообщениях того времени! Я была не просто удивлена, но напугана.

Беседуя со знакомыми и друзьями, мы часто, как присказку, используем следующие фразы: «Все будет в порядке. Обязательно поможет. И в газетах писали», «Именно так, и по телевизору об этом говорили». Это подтверждает, насколько безоговорочно мы верим печатному слову и изображению. Ведь сложно представить, что кто-то будет врать, публично обращаясь к людям. В такие моменты я вспоминаю тот страх, который я почувствовала, читая старые газеты. Учителя, которых заставили поверить в идеалы милитаристического государства, раскаивались и клялись, что «больше не отправят на фронт своих учеников». Однако мне не попались слова раскаяния или клятвы со стороны СМИ. Или, может быть, я просто плохо искала…

Да, почти весь народ в едином порыве вступил в эту войну. Так и должно было быть. Лживая информация сыграла огромную роль. Людей обманули. Возможно, ответственность несут и те, кто обманул, и те, кто позволил себя обмануть. В любом случае, я продолжаю неустанно себе повторять: нельзя простодушно верить СМИ. Если я не буду повторять этого, то тотчас же могу забыть. И телевидение, и радио, и газеты, и журналы, и люди, работающие в этих областях, выглядят так, что поверить в их неискренность очень сложно. Поэтому мне очень хотелось с гордостью рассказать Вам о человеке, который набрался смелости сказать правду. Это очень радостная для меня новость.

Кстати, на днях я получила письмо от читательницы Вашего рассказа «Крыжовник». «Что такое крыжовник? Любил ли его Чехов-сан?», – спрашивала она.

Русские любят ягодное варенье с кислинкой из крыжовника. Наверное, Вы его тоже любили. Я знаю, что вы увлекались садоводством. В Японии есть даже книга, которая называется «Сад Чехова» (автор Киёми Кобаяси, издательство «Гундзося»).

Когда-то очень давно я купила в Москве книгу «Дары русского леса». Первая её часть была посвящена грибам, вторая – лесным ягодам и цветущим деревьям, в книге они назывались «лесными красавицами». Очень интересная книга. Но о крыжовнике, который стал названием рассказа, не было ни слова, упоминалась только смородина. А в Петербурге недалеко от залива на ежегодной сельскохозяйственной выставке я нашла книгу «Крыжовник. От посадки до сбора урожая». Тридцать страниц, описывающих выращивание крыжовника.

Крыжовник со второй половины XVIII века стал выращиваться в Европе, особенно это модно было в Англии. В книге было написано, что всего насчитывается около 1300 видов. До XX века в России выращивалось 13 видов, из которых один – местный российский вид, ещё один американский вид, очень стойкий перед таким грибным заболеванием растений, как мучнистая роса, а оставшиеся одиннадцать видов были завезены из Европы. Кажется, последние лет десять в России опять бум на выращивание крыжовника.

В японском языке для обозначения крыжовника используются такие слова, как марусугури и тамасугури, в английском он называется Gooseberry. Я живу в Токио, поэтому для меня марусугури и тамасугури довольно непривычные продукты, правда, мне приходилось любоваться ими в магазинах для садоводов.

Крыжовник часто выращивают на даче. Наиболее распространённым раньше был светло-зелёный крыжовник, хотя в последнее время говорят, что популярнее стал жёлтый. Этот сорт называется «английский жёлтый».

В «Крыжовнике» Чехова ягоду едят сырой, но чего только из неё не готовят: джем, варенье, компот, кисель, желе, пюре и даже суп. Я поделюсь с вами рецептом супа.

Ингредиенты: 100 мл воды, 300 грамм крыжовника, 25 грамм сахара, 4 грамма крахмала, специи (ваниль, корка апельсина или лимона).

Способ приготовления: вымытый крыжовник, сахар и специи по вкусу варить, пока крыжовник не начнёт лопаться. Добавить крахмал, ещё раз довести до кипения и снять с плиты. По вкусу можно добавить клёцки из муки. Напоминает сладкий вариант японского супа дзосуй или хиццуми, популярного блюда региона Тохоку. Наверное, в такой сладкий суп можно добавить ещё овсянку.

Вот, наша беседа привела нас не просто к ягоде, но и к супу.

Итак, о чём же рассказ «Крыжовник»? Я вскользь коснулась его в предыдущей главе, рассказывая о рассказе «О любви», которые писались параллельно, а в 1898 году оба были выпущены в восьмом номере журнала. К этим двум рассказам Чехов собирался написать ещё один, но этот план не был осуществлён. Однако в предыдущем седьмом номере того же журнала Чехов публикует рассказ «Человек в футляре». В результате три рассказа объединяются в трилогию. Главные персонажи первого рассказа «Человека в футляре» – учитель гимназии Буркин и ветеринарный врач Иван Иваныч. Буркин рассказывает об учителе греческого языка, который, наконец, нашёл свой футляр. В следующем рассказе «Крыжовник» оба персонажа попадают под проливной дождь и остаются на ночлег у местного помещика Алёхина, и за вечерней беседой Иван Иванович рассказывает историю своего младшего брата.

В рассказе «О любви» за вкусным завтраком они вновь заводят разговор, хозяин дома Алёхин погружается в горькие воспоминания о несостоявшейся любви.

Иван Иванович рассказывает о своём младшем брате Николае Ивановиче. Детство они оба провели в деревне. Иван стал ветеринаром, а младший Николай с девятнадцати лет получил место в казённой палате. Он мечтал купить имение и переселиться в деревню… Для того, чтобы осуществить свою мечту, Николай жил очень скупо. Старшему брату было жалко его, поэтому по возможности он отправлял ему денег. Смысл его жизни заключался только в том, чтобы купить имение, он из раза в раз планировал, каким оно будет. На его плане всегда был барский дом, людская, огород и крыжовник. Только после сорока лет он наконец-то купил своё имение. Не то, о чём мечтал, но сразу же купил двадцать кустов крыжовника, которыми и засадил сад. Что же видит старший брат, приехав проведать младшего? Что же Иван нашёл при в этом в себе самом? Иван рассказывает об этом друзьям, вкладывая всю душу в свои слова. Эта история не может не отозваться в сердце. Чувства Ивана Ивановича звучат, как набат. Горячее желание сделать что-нибудь в человеческом обществе, зашедшем в тупик. Но невозможно сопротивляться надвигающимся годам. С болью он вздыхает, думая о том, если бы он был моложе. Я позволю себе процитировать слова этого персонажа.

«Все тихо, спокойно, и протестует одна только немая статистика (хотя в наше время даже в статистике может быть обман, поэтому нужно быть внимательным к тому, какие данные используются! (курсив Х.Кодзима): столько-то с ума сошло, столько-то вёдер выпито, столько-то детей погибло от недоедания…»

«Счастливый чувствует себя хорошо только потому, что несчастные несут своё бремя молча».

Цитировать можно до бесконечности. Мне бы очень хотелось, чтобы вы прислушались к печальному рассказу Ивана. Как мне кажется, в этом произведении Чехов напрямую говорит с нами.

«Счастливая история»

Спектакль о Чехове. Сценарист: Антонина Добролюбова

С Антониной Добролюбовой – художественным руководителем Сахалинского театра кукол, или попросту с Тоней, мы познакомились в августе 2012 года в Ивамидзава на Хоккайдо. Летом проходил Фестиваль русской культуры в Японии-2012, и три коллектива с Сахалина (Сахалинский театр кукол, ансамбль русской песни «Этнос» при детской художественной школе «Этнос» и народный ансамбль нивхов «Пеликан») приехали на Хоккайдо с выступлениями, а меня пригласили в качестве переводчика. В тематическом парке города Ивамидзава «Гринланд» один яркий коллектив сменял другой.

Сидя рядом со сценой, я синхронно переводила пьесы «Дюймовочка» и «Лягушонок и море» Сахалинского кукольного театра. При первой же встрече со мной Тоня с каким-то отчаянием попросила меня: «Пожалуйста, найдите Наруми-сан». Моя знакомая, живущая в Саппоро, подсказала мне: «Наверное, речь о Тэрумаса Наруми из театральной труппы «Дети ветра». Помнишь, на кинофестивале в Саппоро?». И я тогда вспомнила. В кинофестивале в Саппоро в 1980-ых годах участвовал киргизский режиссёр Толомуш Океев. С Сигэру Каяно, исследователем культуры народа айну, они вели дискуссию о национальных культурах. Тогда-то я и общалась с профессором Центра славянских исследований Университета Хоккайдо Тэрумаса Наруми. Я попросила свою знакомую найти Наруми, потому что была очень занята при переводе трёх коллективов. Она нашла его телефон и оставила сообщение на автоответчик. Вечером того же дня свершилось настоящее чудо. Появился Тэрумаса Наруми (сейчас он работает художественным руководителем того же театра). В тот день он оказался неподалёку, проводя репетицию пьесы собственного сочинения «История двенадцатого месяца», в основу которой были положены славянские мифы и айнский фольклор. Он случайно прочитал в местной газете, что выступает Сахалинский кукольный театр, а услышав сообщение на автоответчике, тотчас же примчался к нам. Оказалось, что раньше театр «Дети ветра» тесно общался с Сахалинским театром, а в последние годы эти контакты сошли на нет. Тоня и актриса Маргарита Петрова не могли наговориться с Наруми. Коллеги из театра «Дети ветра» нашли время и приехали в «Гринланд», чтобы посмотреть постановки. Они комментировали увиденное. Наруми изучал русский язык на факультете русского языка университета София, поэтому очень хорошо, профессионально говорил по-русски, но вести беседу между представителями театров любезно поручил мне.

Благодаря этой истории я неожиданно приобрела тесную связь с Сахалином, в особенности кукольным театром из Южно-Сахалинска.

В Сахалинском кукольном театре с 2011 года раз в два года проводится международный фестиваль кукольных театров «На островах чудес». Труппа «Дети ветра» Хоккайдо не смогла участвовать во втором фестивале в 2013 году, поскольку уже был составлен план выступлений на год, но другая часть труппы «Дети ветра» из Кансая показала постановку «Киото Пихяра», на которой продемонстрировала старинные игры и рассказы. И дети, и взрослые Сахалина с большим восторгом приняли выступления. Результат оказался просто великолепным. Несмотря на то, что концепция фестиваля – кукольные театры, постановки не всегда были традиционными кукольными (марионетки, куклы на руке, на пальцах). Иногда актёры выходили исполнять роль кукол в тех же нарядах, что и куклы, в масках, куклы играли вместе с людьми.

В 2015 году этот фестиваль проводился уже в третий раз. Однако ситуация на Украине и на Ближнем Востоке, санкции западных стран, падение курса нефти, падение рубля, – всё это оказало огромное влияние и на Сахалин. Не оказалось денег, чтобы принять приглашённые коллективы и людей. День открытия фестиваля приближался. Что же было делать? Поговаривали, что в этом году не будут звать специально приглашённых гостей, или что всем приглашённым дополнительно придётся что-то делать, проводить выступления, лекции и воркшопы. Театр «Дети ветра» тоже не смог изменить свой график и планировал отказаться от участия. Чтобы дети смогли увидеть представление, детский кукольный театр должен планировать свои выступления за год. В школах и садах невозможно так легко изменить расписание. К тому же театры принимают заявки задолго до выступления. В противном случае театр не сможет работать, а артистам труппы не на что будет жить… Так жаль, ведь постановка была бы интересна детям и взрослым в России. Тоня отправила запрос в другой токийский театр, но они тоже отказались от участия в октябре из-за плотного графика работы. Я впервые узнала о том, как работают театры. Например, Сахалинский кукольный театр является государственным, поэтому актёры и режиссёры, администрация, технический персонал, руководство, секретари и гардероб более восьмидесяти человек получают зарплату из местного бюджета. К тому же в театре есть большой, средний и малый зал, комнаты для репетиций, пошивочный цех, мастерская по изготовлению кукол, а также гримёрки артистов. Просто зависть берёт! Но в 2015 году и этому театру пришлось нелегко. Вопреки этому или нет, но они написали письмо мне, пригласив вместе с мужем приехать на фестиваль. Пока мы размышляли, что делать, нам позвонили. «Это год Чехова, поэтому мы бы хотели попросить Сэя Мияко сделать выставку, посвящённую Чехову». «А я буду его переводчиком?». «Да, мы хотели бы попросить и перевод. А ещё рассказать про праздник Танабата. В программе фестиваля наш спектакль «Танабата»…. Все участники фестиваля проводят какие-то мероприятия. Мы не можем заплатить вам гонорар за подготовку и фотографии, но оплатим перелёт и проживание». Мы поняли, что у фестиваля нелёгкая ситуация, и согласились участвовать. Сэй Мияко впервые ехал на Сахалин и был невероятно рад. Он говорил, что видел фотографии Чехова в Таганроге, Москве и Мелихово, но не на Сахалине. «На Сахалине много фотографий Чехова сахалинского периода», – сказала я. Я засела за подробное изучение истории праздника Танабата в Китае и его появления в Японии, истории празднования, гравюр и рисунков. Я даже нашла бумажный театр – камисибай[1] – для детей на основе китайской легенды. Затем японскую песню о Танабата я перевела на русский и в нотах написала слова. Так проходила моя подготовка.

По сравнению с предыдущим фестивалем всё, включая церемонию открытия, оказалось довольно скромным. Но мне не надо было три раза в день готовить еду, заниматься бесконечными мелкими делами, я просто каждый день смотрела спектакли и участвовала в мероприятиях. Каждый день был как праздник. Интересные постановки и мероприятия, встречи с людьми, что ещё нужно для счастья.

Чехов-сан, на этом фестивале я увидела новую постановку, посвящённую Вашему творчеству. Ваши пьесы идут на сценах и Токио, и Москвы, и драматического театра имени Чехова в Южно-Сахалинске. Эта постановка была сделана по рассказу времён Чехонте, но в ней участвуют персонажи из поздних пьес, уже вышедших под настоящим именем. Этот спектакль поставила Тоня. Разумеется, Вас играет один из актёров. У Вас в руках блокнот, в котором Вы что-то записываете. В сценическом пространстве все движения происходят одновременно, поэтому прошу прощения, что в своём странном отчёте не буду больше Вас упоминать. Простите!

В зал входят зрители. На сцене чёрно-прозрачный шелковый занавес. Но если приглядеться повнимательнее, оказывается, что на нём несколько отверстий, словно круглых окошек, и через них видно лица. Глаза с определённым ритмом переводят взгляд из стороны в сторону. Что же это такое, думаешь, наблюдая за ними, но тут звенит третий звонок и занавес поднимается. Мы видим семейный портрет Чехова, знакомый по собраниям сочинений и биографиям. Это живой портрет, актёры изображают семью Чеховых. И фон напоминает своей атмосферой дом Чеховых. Но всё же это какое-то удивительное пространство. Я не могу припомнить подробностей, поэтому пишу так обрывочно. Вот бы когда-нибудь показать этот спектакль в Японии…

Героиня «Беззащитного существа» Щукина, тоненькая актриса, появляется на сцене и начинает говорить. Она говорит без умолку. Её сложно назвать бедным или беззащитным существом. Вслед за ней появляется Фирс из «Вишнёвого сада» и жалуется, что приехали гости и съели полведра солёных огурцов. Месье Шампунь из рассказа «На чужбине» кричит: «Я верю. Верю. Все оставляет свои следы». И тогда помещик Камышев говорит: «Если луна и правда существует, интересно, можно ли там и жить. Если луна и правда есть, то вечером она появляется, а днём исчезает…» Только я успела усомниться, а был ли такой диалог в рассказе, в котором автор высмеивал своевольный характер помещика, как вновь появилась Щукина со словами: «К счастью или к несчастью, в нашей жизни нет ничего, что бы рано или поздно закончилось…»

Сцена сменяется, в гостиной из рассказа «Брак через 10-15 лет» сидит девушка, одетая по последней моде (хотя я не уверена, что именно это сейчас модно). Красное платье, штаны в узкую полоску. Появляется Балалайкин. Кажется, в рассказе он выступает устроителем браков. После удивительного диалога девушки и Балалайкина опять появляется Щукина и произносит последнюю строчку этого рассказа: «Соловьи, розы, лунные ночи, душистые записочки, романсы… всё это ушло далеко-далеко… Шептаться в тёмных аллейках, страдать, жаждать первого поцелуя и прочее теперь так же несвоевременно, как одеваться в латы и похищать сабинянок. Всё совершенствуется!» Но тут Щукина вспоминает о своей проблеме: «24 рубля 36 копеек… Я женщина слабая, верните мне 24 рубля 36 копеек… Все банки…»

Рассказчица слово в слово передает Ваши важные слова:

 «Я соображал, как, в сущности, много довольных, счастливых людей! Какая это подавляющая сила! Вы взгляните на эту жизнь: наглость и праздность сильных, невежество и скотоподобие слабых, кругом бедность невозможная, теснота, вырождение, пьянство, лицемерие, враньё… Между тем во всех домах и на улицах тишина, спокойствие; из пятидесяти тысяч, живущих в городе, ни одного, который бы вскрикнул, громко возмутился. Мы видим тех, которые ходят на рынок за провизией, днём едят, ночью спят, которые говорят свою чепуху, женятся, старятся, благодушно тащат на кладбище своих покойников; но мы не видим и не слышим тех, которые страдают, и то, что страшно в жизни, происходит где-то за кулисами. Всё тихо, спокойно, и протестует только одна немая статистика: столько-то с ума сошло, столько-то вёдер выпито, столько-то детей погибло от недоедания».

И вновь продолжается история, как Щукина просит ей помочь.

А вот и Ванька читает письмо, написанное дедушке. Ах, Ванька! Ванька с письмом оказывается куклой. «Милый дедушка, забери меня отсюда…» Ванька пишет ручкой свою грустную историю.

Письмо дедушке без адреса… У куклы и кукловода на глазах слёзы….

Фирс рассказывает о вишне. «В прежнее время, лет сорок-пятьдесят назад, вишню сушили, мочили, мариновали, варенье варили и, бывало, сушёную вишню возами отправляли в Москву и в Харьков. И сушёная вишня тогда была мягкая, сочная, сладкая, душистая… Способ тогда знали… А теперь забыли. Никто не помнит».

Неожиданно от женского голоса, кричащего «Варька», пробирает дрожь. Имя тринадцатилетней девочки, героини рассказа «Спать хочется», сложно забыть. На сцене Варька нянчится с младенцем, а сама вот-вот заснёт. Со всех сторон доносится: «Варька, поставь самовар!», «Варька!», «Варька, помой полы!», «Варька, затопи печку!», «Варька, принеси воды!», «Варька!»

Звучит музыка, праздник, танцуют люди, смех…

Мужчины молча вносят маленький гроб. Разыгрывается молчаливое действие того, что «было» по окончании рассказа.

Ну, пожалуй, достаточно впечатлений. Надеюсь, что японские зрители прочитают разные произведения до того, как театр приедет в Японию. К тому моменту исполнение ещё больше усовершенствуется. В любой случае, постановка завершается «счастливой историей». Сможем ли мы найти свое счастье, уже зависит только от нас.

«А какая будет следующая постановка?» – спрашиваю я у Тони, она сразу же отвечает: «Сто лет одиночества» Гарсиа Маркеса». «Но это не очень хорошее название для спектакля. Сейчас мы и без того в тяжёлой ситуации. Настолько люди боятся одиночества. И не только одиночества, но всего отрицательного. Поэтому я думаю называть спектакль по названию деревни. Например, «В деревне Макондо».

Да, сто лет, в течение которых деревня Макондо рождается, расцветает и гибнет. Если говорить о Японии, то после войны уже прошёл 71 год. И ещё 29 лет до столетия. Пусть в них будет меньше тяжёлого и больше счастливого.

Чехов-сан, помолитесь об этом. Извините, что прошу Вас и об этом.

Каштанка – что это за собака?

Может быть, у Чехова тоже жила свинья? Хавронья Ивановна – персонаж «Каштанки»?

К слову сказать, по соседству со мной живёт одна барышня. Она держит дома двух свинок, которых зовут Пи и Пу. Это очень чистоплотные свинки, а сама барышня – элегантная и очень красивая девушка в кимоно. И управляющий её дома, и глава местного совета (кстати, художник), зная, как популярна в нашем районе эта парочка, –хотя нет, вместе с хозяйкой лучше назвать их трио, – смеясь, рассказывали, что теперь не могут и слова сказать против того, чтобы жители держали свиней дома.

Когда все трое выходят на прогулку, соседи мне звонят по телефону. Жаль, что меня часто не бывает дома и, как правило, я не успеваю посмотреть на это зрелище. Но, к счастью, буквально на днях я столкнулась с ними на улице и смогла поздороваться с Пи и Пу. Кажется, они довольно неплохо понимают наш язык. В следующий раз, надеюсь, у нас будет побольше времени для беседы. Я обязательно поинтересуюсь у хозяйки, нравятся ли ей такие собаки, как Каштанка, и что она думает о наших соседях…

К слову сказать, создатель одного очень милого существа, которое сложно отнести к какому-нибудь виду животных, Чебурашки, писатель Эдуард Успенский вместе со своей женой Элеонорой были в Японии. Они были приглашены на мероприятия проводимого в Японии фестиваля русской культуры. Успенский выступил в Токио в небольшом кафе при книжном магазине. К слову сказать, там работают просто поразительные творческие люди. Желающих прийти оказалось так много, что запись на встречу пришлось довольно быстро закрыть. Очень жаль, что тогда не все попали, но мы будем надеяться на новую возможность!

Один из слушателей задал вопрос: «Какие писатели, композиторы и художники повлияли на вас в детстве и юности?» Успенский, посмотрев куда-то вдаль, сказал: «Когда я был ребёнком, шла страшная война. Не до этого было. Мы голодали…» Но его рассказ на встрече с японскими поклонниками был очень увлекательным, с историями из детства и шутками. Супруги на телевидении и радио много лет вели музыкальную передачу «В нашу гавань заходили корабли» Элеонора пела. Это было очень приятное мероприятие. Когда встреча закончилась, слушатель, задавший вопрос о композиторах и художниках, подошёл ко мне и сказал: «Всё же ответ на этот вопрос я бы хотел узнать». Я решила ещё раз спросить у Успенского хотя бы о влиянии литературы, на что он ответил: «Это Пушкин, Гоголь. Но в первую очередь Чехов! А ещё Акутагава». Честно говоря, этим словам я была очень рада. Ведь он назвал Чехова! А затем Успенский, пожав плечами, добавил: «Я осторожно подкрался к Толстому и Достоевскому».

Успенский любит шутки и каламбуры и всегда, словно хищник, готовый напасть на добычу, ищет возможность пошутить. Никого он вам не напоминает? «Честно говоря, Шапокляк я написал с самого себя!» Шапокляк – озорная старушка, весёлая, одетая с шиком. Как ни странно, у неё немало поклонников. Моя знакомая Таня (из передачи NHK «Вести из России от Тани и пса Пирата») очень любит Шапокляк и как-то прислала мне факс. На листе бумаги была нарисована свадьба Шапокляк и крокодила Гены. Мы смеялись всей семьёй. Кстати, как-то раз Успенский сказал: «У Чехова же есть рассказ «Дама с собачкой». Я подарил Шапокляк не собачку, а крыску Лариску. Мне хотелось чего-то необычного». Мне эта старушка показалась очень милой. Ой, простите, Чехов-сан. Я отклонилась от нашей основной темы. Вернёмся же к «Каштанке».

Об истории создания и тех, кто сделал свой вклад в появление «Каштанки», написано в примечании к шестому тому академического издания собрания сочинений Чехова, которое вышло ещё в советское время. Фрагменты его я представлю ниже. Остались свидетельства того, что писатель Н.А. Лейкин, который много помогал Чехову, сам подсказал Чехову сюжет рассказа. Он был издателем петербургского юмористического еженедельника «Осколки». «Каштанка» впервые вышла в свет в 1887 году. В. В. Билибин 30 декабря 1887 г. писал в письме Чехову: «Лейкин говорит, что это он дал Вам тему рассказа о собаке Каштанке». Французский писатель Анри Труайя в своей работе «Антон Чехов» также пишет о встрече Лейкина и Чехова.

То, что именно Лейкин заказал молодому Чехову написание рассказа для «Осколков», кажется вполне правдоподобной версией.

Однако известный дрессировщик Дуров, основавший первый в Москве цирк, рассказывал другую историю. Об этом пишет и журналист В.А. Гиляровский, которого в его поздние годы называли «дядей Гиляем», в совершенно очаровательной книге «Москва и москвичи». Артисты московского цирка были частыми гостями в доме Чехова и рассказывали о цирковых собаках. Чехов, который, как правило, во время бесед не делал записей, именно во время визитов цирковых артистов увлечённо писал заметки. Вероятно, тогда и могла родиться идея рассказа «Каштанка».

Выходит, что за право внести вклад в создание «Каштанки» сражается несколько версий.

Но и это ещё не всё. В 1963 году в Ростове был опубликован сборник статей и материалов о А.П. Чехове. Среди них цитируются воспоминания Е.Т. Ефимьева – земляка и товарища Чехова по гимназии. В силу обстоятельств Ефимьев, не окончив курса гимназии, был вынужден поступить в ученики к столяру. По его воспоминаниям, Каштанкой звали рыжую собаку, которая жила у его хозяина-столяра. Тем моим читателям, которым приходилось читать «Каштанку», понятно, что в произведении описывается та же ситуация. Это очень и даже чересчур похоже на сюжет рассказа, что, наоборот, вызывает сомнения в истинности воспоминаний. «Она была верным спутником во время наших прогулок по берегу моря, участником всяческих мальчишеских проказ. Антон Павлович, конечно, описал нашу Каштанку». Можно относиться к этой версии скептически, но строки находят отклик в сердце.

В Таганроге по берегу Азовского моря бегут мальчишки. Каштанка от радости догоняет, обгоняет их, вдруг останавливается, оглядывается назад… Что-то бросают на берег, и все разом несутся к цели. С криками. Каштанка рада, что с ней играют. Поэтому бежит изо всех сил. Похоже на сцену из фильма всемирно известного режиссера Андрея Тарковского.

Несмотря на сомнения, мне всё больше хочется верить воспоминаниям Ефимьева. Хотя кличка собаки «Каштанка», наверное, не такая уж редкость для России. Так же, как раньше было популярно в Японии называть собак Поти, Сиро или Куро. В следующий раз, когда я поеду в командировку в Россию, нужно обязательно уточнить, насколько популярна эта кличка до сих пор.

Вероятно, во всех этих трёх версиях есть доля правды. Наверное, Чехов с улыбкой слушал и предложение Лейкина, и истории артистов цирка. Он любил животных и как писатель проявлял огромный интерес к миру людей других профессий. Все услышанные истории, возможно, соединились с какими-то детскими воспоминаниями. Отец тогда ещё не обанкротился, его нередко приходилось замещать в лавке. Несложно себе представить, с какой радостью бежали мальчишки по берегу моря. Передышка на фоне трудовых будней. Кстати, собака Юрия Норштейна, Пират, очень любит ластиться ко мне, словно говорит: «Хироко-сан, вы очень доверчивая». Кажется, Пират уверен: что бы он ни попросил, я ему это дам без раздумий. Но, Пират, голубчик, здоровье превыше всего, нельзя переедать!

Ещё до публикации «Каштанки» в журнале «Осколки» был опубликован цикл коротких рассказов и фельетонов «Осколки московской жизни». Один из рассказов посвящен дрессированному гусю, который выступает в цирке (1885). На картинах русских художников можно частенько увидеть уток и гусей. И в кино. Наверное, их поведение и динамика движений, когда они кричат и бегают, рождает какой-то специфический кинематографический эффект.

О свинье Марии также написано в «Осколках». Я приведу цитату из собрания сочинений Чехова. Учёная свинья дрессировщика Дурова была любимицей публики. «Она пляшет, хрюкает по команде, стреляет из пистолета и не в пример прочим московским хрюкалам… читает газеты», – расхваливал её Чехов. А кот Фёдор Тимофеич жил у Чеховых и был членом их семьи. Чехов любил и собак, и кошек, и даже свиней!!!

«Мальчики»

Мечты и приключения мальчиков

Чехов-сан, к нам в Японию приезжал русский поэт-мультипликатор Юрий Норштейн, который очень любит Ваши произведения. В течение недели в Токийском университете искусств он проводил лекции, мастер-классы, занятия и встречи со студентами. В Художественном музее Тихиро Ивасаки[2] Норштейн и его жена и художник-постановщик Франческа открыли выставку иллюстрации. На ней Юра провёл беседу с режиссёром анимационных мультфильмов Исао Такахата[3]. Вместе с японскими мультипликаторами русские гости провели один вечер в Хаконэ, веселились на горячих источниках, наслаждались японской кухней и саке. В Японии есть такая традиция: чтобы отпраздновать завершение какого-либо важного дела, все начинают хлопать в ладоши в определённом ритме. Называется это тэдзимэ. Юре очень понравилась традиция «самбон дзимэ»[4]. Общение вышло тесным и неформальным. В Токийском университете тоже была проведена открытая лекция, Юра с большим интересом и вниманием отвечал на вопросы студентов. Кроме того, наши русские друзья обошли множество выставок: выставку картин известных художников в жанре укиё-э, выставку Дали, выставку Дега и Шагала, посвящённую балету, выставку двух японских фотографов. Я пишу об этом, Чехов-сан, потому что и Вы, и Ваша семья любили живопись. Старший Ваш брат, Николай, был профессиональным художником, осталось несколько Ваших портретов его кисти, сестра Мария была тоже отличной рисовальщицей. В семье Норштейнов все очень сильно любят Ваши работы. У меня есть для Вас новость. Старшая дочь Норштейна, Катя, нарисовала иллюстрации к вашим двум рассказам «Мальчики» и «Беглец».

«Володя приехал!», «Володичка приехали!». С таких возгласов начинается повествование «Мальчиков». Накануне сочельника на рождественские каникулы домой возвращается гимназист Володя. Вся семья, включая чёрного пса Милорда, с нетерпением ждёт его. Когда шумиха от радости встречи чуть стихает, домашние замечают, что в передней стоит еще один мальчик. Это товарищ Володи – Чечевицын. Родители с радостью приветствуют гимназического друга своего сына.

Три сестры Володи и его отец наряжают рождественскую ёлку. Какое же увлекательное это занятие. Но Володя, как ни странно, не участвует в общем деле.

Они о чём-то заговорщицки перешёптываются с Чечевицыным, что-то выискивают в географическом атласе и даже не смотрят на сестёр. В отличие от Володи, его товарищ смуглый, неразговорчивый и, вероятно, высокого мнения о себе. Девочки сразу же решают, что он, наверное, очень умный. Старшим сестрам кажется подозрительным необычное поведение брата, и они начинают за ними следить.

Оказывается, мальчики задумали отправиться за приключениями. Девочки узнают об этом. Но с них берут слово, что они никому не расскажут. Накануне отправления в путь Володя даёт слабину, но Чечевицын уговаривает его, и они убегают. Как только обнаруживается, что мальчики пропали, дома поднимается переполох. За ними посылают людей и туда, и сюда. Приезжает урядник. Мама плачет. Старшие сёстры наблюдают за суматохой, не находя себе места от беспокойства. Наконец мальчиков задерживают в городе в Гостином дворе и привозят домой. Володя бросается на шею к матушке. Но Чечевицын хранит молчание. Когда за ним приезжает его мама, чтобы забрать домой, он пишет на память в тетрадке сестрички Володи: «Монтигомо Ястребиный Коготь». Это имя «вождя непобедимых», которым он называет себя… Нет, возможно, именно это имя, на его взгляд, ему больше подходит…

Говоря о мечтах и приключениях, автор выбирает двух мальчиков с разными характерами. Сестрички, оберегающие секрет брата, описаны очень трогательно, когда тревожатся о нём. Взрослые не замечают, но мальчики полны уверенности в своих силах (наверное) и стараются жить как большие. Это рассказ вызывает очень приятные чувства. Он наполнен жизненной силой.

Кстати, Лев Толстой уже в преклонном возрасте признавался в том, что очень любит этот рассказ. Он читал его вслух гостям его имения и домашним. Этот рассказ был впервые опубликован в «Петербургской газете» 12 декабря 1887 года. Время действия рассказа – холодные предрождественские дни – совпало со временем публикации. Хотя в России же юлианский календарь, так что это, должно быть, был уже январь. В доме Толстого горел огонь в печке, от самовара шёл пар, и голос Льва Николаевича разносился по всей комнате. Треск поленьев и бульканье воды в самоваре подчеркивали, должно быть, мелодику русского языка. Присутствующие внимательно слушали и улыбались. Наверное, каждый вспоминал свои детские дни. И радости, и печали больше не вернёшь. Рассказ «Мальчики» помогает нам сделать прыжок во времени.

В прокате был мультфильм Александра Петрова «Моя любовь». Сценарий основан на романе Ивана Шмелёва «История любовная». Его «Старик и море» получил премию «Оскар» за лучший анимационный короткометражный фильм. Петров закончил художественный факультет ВГИКа, впервые познакомился с творчеством Норштейна в мультфильме «Сказка сказок» и понял, что и в мультипликации получается создавать произведения, которые можно назвать «настоящим искусством». После этого в течение двух лет он занимался на Высших курсах сценаристов и режиссёров у Норштейна. Выпускной работой на курсах была картина «Корова» по мотивам рассказов Андрея Платонова «Корова». Петров – ученик Норштейна номер один, и сейчас про своего учителя он говорит: «Мы друг для друга близкие друзья, которые всегда могут поговорить». Почему я вдруг заговорила о Петрове? Иван Шмелёв, автор романа «История любовная», впервые познакомился с творчеством Чехова, когда был в возрасте Володи из рассказа «Мальчики». Вот как всё складывается! К тому же эта встреча имела потом непосредственное отношение к этому произведению.

Шмелёв с друзьями играли в парке в ковбоев. К слову сказать, когда-то очень давно соседские мальчишки рядом с нашим домом затевали такие же игры. Хотя сейчас в это уже трудно поверить. В углу сада соседнего дома была сделана небольшая хижина. Мальчишки разделились на две группы и играли в войну. Они изображали, что скачут на лошадях, громко кричали: «Хо-хо-хо!» Возможно, это влияние прекрасных американских вестернов.

В России произведения английского автора Томаса Майн Рида (1818-83) начали переводить с 50-ых годов XIX века. В его книгах, очень популярных в те годы, описывались увлекательнейшие приключения героев в Америке и Африке, симпатичные коренные жители. Чечевицын из «Мальчиков» спрашивает у младшей сестры Володи – Кати:

– Вы читали Майн-Рида?

– Нет, не читала… Послушайте, вы умеете на коньках кататься?

Погружённый в свои мысли, Чечевицын ничего не ответил на этот вопрос, а потом заговорил.

«Когда стадо бизонов бежит через пампасы, то дрожит земля, а в это время мустанги, испугавшись, брыкаются и ржут».

В этом фрагменте «Мальчиков» можно почувствовать влияние Майн Рида. Но вернёмся к нашему разговору о Шмелёве. Когда с другом они играли в ковбоев, мимо проходил молодой Чехов. Он попросил у ребят разрешения поиграть с ними. Они с радостью приняли его в свою игру и продолжали играть уже втроём. Когда в свет вышли «Мальчики», как, должно быть, был рад Шмелёв. В Японии Ивана Сергеевича Шмелёва плохо знают, один рассказ «Рождество» был включён в сборник «Рассказы о русском рождестве» (перевод Сахоко Танабэ, издательство «Гундзося»). Я уверена, что благодаря мультфильмам Петрова творчество Шмелёва тоже привлечёт внимание в Японии. Я слышала, что собираются издавать «Историю любовную» Шмелева, которая была взята за основу мультфильма «Моя любовь».

Катя, проиллюстрировавшая «Мальчиков», совершенно уникальный художник. Обложка получилась такой, что дух захватывает от красоты картины. А когда смотришь на неё в чёрно-белом виде, кажется, что это градиент иссиня-чёрного цвета. Когда Кате не было ещё и пяти, Норштейн вместе с ней и старшим сыном Борей отправились на прогулку в лес. В лесу они увидели пни. Норштейн читал детям стихотворение (несколько строк) Роберта Бернса (1759-96, Шотландия).

При всём при том

При всём при том,

Хоть весь он в позументах.

Бревно останется бревном

И в орденах, и в лентах.

(Перевод на русский: С.Я. Маршак)

Посмотрев на годовые кольца, Катя с удивлением остановилась и, страшно картавя, сказала: «А пгавда, папа, бгевно останется бгевном и в огденах, и в лентах?» Какая в результате вышла прекрасная метафора для годовых колец!

Мне даже захотелось прочитать оригинал этого стихотворения Роберта Бернса.

Постскриптум:

Название этого стихотворения – «Честная бедность» (A Man’s A Man For A’ That). Разыскивая русские переводы Бернса, я познакомилась с переводчиком, который работал над его произведениями, поэтом Юрием Князевым. Он живёт в старом русском городе Владимире (190 километров к северо-востоку от Москвы). Он прислал мне все свои переводы Бернса, и только это стихотворение в переводе известного детского писателя Маршака. Мне так и не удалось найти его перевода на японский.

В Москве на Трубной площади

В Москве текла река Неглинка. В начале XIX века эта река была заключена в трубу. А над ней в 1822 году возникла Трубная площадь. Название площади произошло от этой самой трубы. На площади был устроен птичий рынок, где торговали не только птицами, но и животными: зайцами, ежами, кошками и собаками. Здесь же продавали цветы и саженцы. Место было популярным, а сама площадь оживлённой. В наше время рынка здесь больше нет, но площадь осталась. Но если у площади есть своё лицо, то это лицо совершенно изменилось. Или лучше сказать, что «лицо» исчезло.

Есть в японских сказаниях оборотень – ноппэрабо, у которого нет глаз, носа и рта. Так вот, и эта площадь стала вроде того самого оборотня. Здесь паркуют машины, вокруг плотный поток машин. Вот и всё. Хочется даже попросить у вас прощения, Чехов-сан, за то, что стало так. Но благодаря Вам эта площадь была увековечена. Вы ведь описали её в те годы, когда она ещё дышала жизнью!

Вы много раз переезжали в Москве с места на место. С 1876 год по 1879 двенадцать раз, после этого до 1885 года жили в районе, в котором расположена и эта площадь. До какого-то времени в советский период эта площадь была всем известна и любима за Птичий рынок. Раньше на этом рынке продавали не только птиц, но и рыб, и животных. Пес, у которого на груди весит медаль победителя конкурса собак, продавец и пёс заглядывают в глаза покупателей, не пропустите нас. Кошки не смотрят на покупателей, не заискивают перед ними, делают вид, будто им ни до чего нет дела. И птицы, и звери словно бы понимают характер человека, перед каждым из них ведут себя по-своему. В любом случае, на Птичьем рынке не может быть скучно.

В рассказе Чехова «В Москве на Трубной площади» показаны продавцы, покупатели, праздные зеваки, любители животных. Чувствуешь не только диалог между людьми, но и невидимое общение между людьми и животными.

Но этот рынок был перенесён в другое место. Теперь стало не так удобно на него ходить. И атмосфера изменилась. Правда, любители животных или те, кто хочет завести себе питомца, посещают этот рынок. К слову сказать, из Москвы исчезли все открытые рынки. Теперь они находятся внутри помещений и больше похожи уже не на рынки, а на торговые центры, внутри которых много самых разных магазинов. Огромные магазины стоят друг за другом, теряешься даже, а в какой же я стране. Стоит присмотреться повнимательнее, и, возможно, начнёшь различать что-то характерное для России. Возможно, для местных жителей это стало удобно. Время меняется, изменяется лицо города. Но что происходит с людьми, которые здесь живут? Смешивается старое и новое, приходит новая эпоха.

Из городов уходит природа. В том районе Токио, в котором живу я, это очень ощущается. Раньше рядом с моим домом было поле. И без игровых площадок ребятишки разного возраста носились там, играли, ссорились. В детстве мой младший брат возвращался вечерами домой чёрный от грязи. Бойкий, наполненный радостью. Я никогда не забуду, какое озорное у него тогда было лицо… Там, где раньше было поле, стали появляться жилые дома для сотрудников компаний. Потом дома снесли и остался пустырь, вход на который воспрещён. Я подавала заявление в органы местной власти о том, чтобы здесь опять разбили поле, нам даже не нужна детская площадка, но на эту просьбу тогда никто не отреагировал, а теперь на этом месте строят роскошные и, видимо, довольно комфортные для жизни, но безликие многоквартирные дома. Теперь в нашем районе нет места, где бы дети могли бегать и играть, как это было более полувека назад. Теперь уже не так часто встретишь детей, которые бы выглядели так, словно они наполнены бодростью, радостью и довольны жизнью. Рядом с моим домом есть небольшой спортивный клуб «Атлетик». Родители привозят маленьких детей на велосипедах или машинах, а затем приезжают забирать их. Дети пьют напитки, которые родители покупают в автомате перед входом в клуб. Пока ребенок пьёт, родители рассеянно смотрят в экран смартфонов. Наверное, после занятий физкультурой хочется пить. Но я не чувствую той энергии и счастья, которое было у детей, бегавших раньше в поле… Разумеется, это очень хорошо, что они занимаются физкультурой, говорю я про себя, но…

Иногда мне приходит в голову: а может быть, мы, люди, – живые существа, которых кто-то держит в довольно просторной клетке? На птичьем рынке покупают мелких животных, но мы из-за развития цивилизации, урбанизации оказываемся в каком-то замкнутом пространстве. Человек, который должен быть частью могучей природы и космоса, оказался отрезанным от природы! Там, где раньше стоял один огромный дом с садом, появляется три маленьких хорошеньких домика, а иногда и девять, сад исчезает. Срубают большие деревни, стоявшие прежде в саду, рубят их на части, дикие птицы с криками взмывают в небо и больше не возвращаются. В жизни людей бывают разные обстоятельства, и такой результат, может быть, неизбежен. Однако, может быть, всё же что-то можно сделать? Пусть масштабы и различаются, но повсюду возникает одно и то же. В центральной части городов выстраивают небоскрёбы, между ними идут люди, и начинает казаться, что мы помещены в искусственно созданную долину… Здесь нет ни травы, ни насекомых, ни запахов… И это относится не только к пространству, в нашей пище содержится много химических компонентов… Уменьшилось количество отравлений благодаря тому, что продукты перестали так быстро портиться, однако хорошо ли это для человеческого организма, мне это совершенно не известно. Я даже слышала, что мёртвое тело теперь разлагается дольше, чем прежде. Иными словами, можно говорить не о полезном или вредном, а о том, что само наше тело всё дальше и дальше отдаляется от природы. Как дальше будет развиваться эта ситуация? Нет ли подходящего решения?

Часто говорят, что странное поведение погоды – это результат глобального потепления, но, может быть, это послание природы людям? Может быть, нельзя продолжать так и дальше? Один из сотрудников общественной организации клуба «Бумеранг» в Южно-Сахалинске, которая занимается вопросами окружающей среды, рассказывал о названии клуба: «То, что делает человек, рано ли поздно вернётся к нему, как бумеранг…».

Я вновь переворачиваю страницу перевода на японский рассказа «В Москве на Трубной площади». Иллюстрации Ирины Затуловской пропитаны ностальгией по чему-то утраченному. Кстати, я вспомнила. Эта иллюстрация была сделана в технике акватинто – разновидность офорта, в которой протравливают металлическую пластину. Эту технику художница впервые попробовала, когда приехала по приглашению в Финляндию. Благодаря этому рождается бледный расплывчатый тон. Интенсивность и контуры рисунка напоминают следы от капель воды. Где-то фон почти прозрачный, зеленоватый, словно бы символизирует сохранившуюся природу. На развороте продавцы стоят со своим товаром, словно бы с иконами какой-то неизвестной религии. Однако и люди, и животные, и здания – всё призрачное. Кажется, что они под водой. Удивительная вещь.

Птичий рынок на этой площади будто бы уже и не принадлежит этому миру. Может, именно это изобразила Ирина на своей картине? Может, и так. И только текст Чехова ясный и чёткий. Словно означающий вечную победу слов.

Примечания:

¹ Тихиро Ивасаки (1918-1974) – японская художница и иллюстратор.

2 Исао Такахата (1935) – японский режиссёр анимации, сценарист и продюсер.

3 Три раза по три хлопка и один финальный хлопок 3-3-3-1 3-3-3-1 3-3-3-1.

⁴ В 30-50 годы ХХ века популярная форма уличного искусства, предвестник современной манги.